Самый красивый конь   ::   Алмазов Борис

Старшина был грузный, в свете мотоциклетной фары его плащ блестел и делал Никифорова похожим на пожилого кита, зачем-то вылезшего на берег. Старик сторож, с трудом сдерживая собак, заторопился:

- Я так понимаю - воры!

- Прямо так сразу и воры. Тихо! - сказал Никифоров собакам, и те, жалобно вякнув, сразу замолчали.

- Воры, воры и есть! Несколько человек! А может, фулюганы какие...

- Вот это скорее! Ну давай глядеть, кого ты там запер.

- Товарищ милиционер! - услышал Никифоров тоненький голосок. У забора стояла девчонка. Она вся промокла, и дождевые капли покрывали ее лоб и щеки,, как роса. Они скатывались за воротник, но девчонка этого не замечала, а только нервно сдувала капли с верхней губы.

- Товарищ милиционер, мы не воры и не хулиганы...

- А кто это "мы"?

- Ребята!

- Так уже легче! - сказал Никифоров и отбросил капюшон. - А вы, папаша, сразу: "Воры, воры"... Хорошо еще, целый наряд не взбаламутился. Ну что, девочка, на лошадках поездить захотелось? "Неуловимых мстителей" насмотрелись? Только, брат, адресом ошиблись. На этих лошадках только навоз в поля вывозить...

- Нет, мы не кататься, мы подковать.

- Чего?

- Лошадей подковать. А то они подкованы плохо...

- Видал, папаша? А ты говоришь, "воры". Это, брат, юные кузнецы или, как там, отряд "Красный молоток"...

- Нет, - сказала девчонка, - просто Панама сказал, что если лошадей не перековать, то у них к весне копыта совсем пропадут.

- Ну, батя, что на это скажете?

- Дак ведь кузнец у нас уволился. Ковать-то некому. Лошадки, конечное дело, ногами страдают.