Семейное счастье   ::   Вигдорова Фрида Абрамовна

- Борис? Через мой труп! Ты думаешь, я не понимаю, почему тыхочешь назвать его Борисом?

- Ничего подобного! - отвечала она.

- Ага! Однако поняла, о чем идет речь! - ликовал он, поймав ее на слове. - Но я ведь тебе рассказывала: я была влюблена в Колю Лямина, в Козловского и еще в Толю Кириллова. Никакого Бориса ее было.

Помолчав, она робко говорила:

- А если девочка?

- О девочке и не заикайся!

- Ты нас вытолкаешь на улицу? - с любопытством спрашивала Саша.

- Ты сама не понимаешь, что говоришь! - уже громко возражал Андрей.

- Мать спит! - открывая дверь без стука и тоже очень громко говорил Константин Артемьевич.

- Я не сплю! - откликалась из соседней комнаты теща. - Но все устали, давайте спать!

Оттуда же, из-за двери, раздавалось фырканье, это фыркал Леша. Ему было тринадцать. У него были свои понятия о том, что такое любовь. Вообще говоря, он считал, что любви нет, но уж если, допустим, она есть, то это, конечно, не ночные вопли о том, как назвать какого-то младенца, который и на свет-то еще не родился.

Это была многолюдная семья. Кроме отца, матери и брата, у Саши были три тетки и сколько-то дядьев. Андрей никак не мог усвоить, сколько и чем они друг от друга отличаются.

- Сашенька, - задумчиво опрашивал он, - а кто такой дядя Сурен, это тот, что в Эривани?

- Ну, Андрюша, как же ты не понимаешь! - огорчалась Саша. - Дядя Сурен в Милютинском переулке, а в Эрипани дядя Гурген.

Молчание.