Семейное счастье   ::   Вигдорова Фрида Абрамовна

В приемную входят Константин Артемьевич, Нина Викторовна, дядя Сурен из Милютинского переулка, и его жена тетя Вера, и тетя Маргарита, которая завещала Андрею две золотые пятерки.

Оля ошеломлена:

- Сколько вас тут, одних Москвиных? - спрашивает она.

- Константин Артемьевич, - говорит Володя, - а когда вечеринка?

- За нами не пропадет, - отвечает Константин Артемьевич и поглядывает на Юлю. - Сегодня и приходите!

- Кто будет крестной? - спрашивает тетя Маргарита.

- Конечно, я! - говорит Юля.

- И я! - говорит Володя. - Вы - крестная мать, я - отец.

- Товарищи, честно предупреждаю, - говорит Константин Артемьевич, кумовья не имеют права жениться. Они становятся вроде бы родственниками.

- Что ж такого? - независимо говорит Юля.

- Глупый предрассудок, - замечает Володя.

- Москвин! Москвин! Записка от Москвиной, - зовет Оля.

Волосы выбиваются у нее из-под шапочки. Она устала. Она не спала всю ночь.

- От Москвиной... - говорит она охрипшим голосом. - Скорее, папаша!

Только потом, вспоминая об этом дне, с его усталостью, бессонницей, многолюдьем и суетой, Андрей вдруг понял, что это и было счастьем: оно светилось апельсинами, гремело погремушками, сияло синевой матросского воротника (платье на вырост), алело красными башмачками, которые, должно быть, купили товарищи в складчину.

Красные башмачки! Все над ними смеялись. Но Андрею они не казались смешными. Ты пойдешь по траве, по росе, в алых башмачках, моя дочка без имени! Тебе минуло уже двадцать четыре часа. Целые сутки.

Они все сохранились, эти записки. Андрей всегда все хранил - конспекты лекций, отцовские письма.