Смертельная кастрюля, или Возвращение Печенюшкина   ::   Белоусов Сергей Михайлович

Еду снова к яме, а тут передо мнойна своем "Орленке" из-за дома Пашка выскакивает. "Догоняй!" -- кричит. Я за ним, но он же здоровый, не догнать. Как вчистит, я сзади, и вдруг, вижу -- его велик от земли отрывается, метра полтора пролетает и вместе с Пашкой -- в яму. Как я затормозить успела!.. Подбегаю, смотрю: Пашка лежит внизу, поперек трубы, не шевелится, и, главное, доски... Аккуратно так сложены сбоку ямы, одна на другой.

Я заорала, лечу во двор, мигом взрослых куча примчалась, я с ними, впереди всех. Двух минут не прошло. А доски, представляешь, опять лежат, как всегда, через яму. Я чуть с ума не сошла. Одну такую доску двое здоровенных дядек еле с места сдвигают. А тут ведь вообще никого вокруг не было...

Опять не было. Как и в прошлый раз, когда меня в колодец толкнули...

-- А что ты взрослым сказала?

-- Про доски ничего не говорила. Не поверил бы никто. Они решили, что у Пашки руль повело... Когда папа мой велосипед разбирал, я с ним даже не спорила. В жизни больше на велик не сяду.

-- Лиза, -- жалобно сказала Аленка без перехода, выдержав, однако, паузу, -- давай с тобой все-таки пообедаем. Ведь завтракали мы еще с родителями, утром, рано-рано. У меня от голода всегда насморк начинается.

-- Нужно понюхать сырую разрезанную луковицу, -- машинально ответила Лиза. -- Запах лука прогоняет насморк.

-- Что, сопли перепугаются? -- фыркнула Алена.

Лиза невольно улыбнулась.

-- Пойдем на кухню. Обед мама на плите оставила, нужно только разогреть.