Собрание сочинений (Том 2)   ::   Баруздин Сергей Алексеевич

Пожалуй, холодец - это самое вкусное, и дома у них холодец бывает лишь по самым большим праздникам. Тимка всегда любил холодец, и когда хотел есть, и когда не хотел.

Егор Иванович налил матери водки.

- Ой, за твое здоровье, Евдокиюшка! - сказала Мария Матвеевна.

Пить мамка не умела, а если уж приходилось, то проглатывала водку залпом, как лекарство, зажав нос.

Еще через рюмку Евдокия Семеновна затянула песню:

Как у белой у лебедушки

Было трое деток маленьких,

Трое малых, трое ласковых,

Трое близких сердцу матери.

Да не ведала лебедушка

Про судьбу свою несчастную

И про гибель деток родненьких

От огня-пожара страшного.

Обгорели белы перышки,

Но сильней огня-пожарища

Сердце матери трепещется...

Тут Евдокия Семеновна всхлипнула и вдруг заревела в голос, вспомнив своих детей.

Мамка тоже не выдержала.

- Не надо, Евдокиюшка! - попросила Мария Матвеевна.

- Говорил, не пой эту песню проклятущую, - бросил жене Егор Иванович. - Сколько раз говорил - так нет! Опять сердце ранишь...

Вдруг Евдокия Семеновна встала и, бросив отчаянный взгляд на всех, произнесла:

- А что вы хотите? Бодрое, да? Могу и это:

Легко на сердце от песни веселой,

Она скучать не дает никогда

И любят песню деревни и села,

И любят песню большие города.

- Не кощунствуй! - вскрикнул Егор Иванович.

- А я и не кощунствую, - тяжело сев, сказала Евдокия Семеновна.