Светлана   ::   Артюхова Нина Михайловна

 — А я, Надюша, на метро. Думаю прямо домой по­ехать. Поздно уже.

Надя хочет заглянуть ему в глаза, но он стоит спиной к фонарю, и лицо его в тени.

 — Глупости какие! — говорит Надя. — Никуда ты не поедешь, пойдешь с нами.

Она берет его под руку, с другой стороны ее под руку ведет Костя. Все поворачивают к троллейбусной оста­новке. Алеша не говорит «с удовольствием», но и не со­противляется. Доставляет ли это удовольствие Косте, неизвестно. Костя молчит.

XXVII



Правильно сделал Надин громоголосый товарищ, что в воскресенье привел всю компанию на мост задолго до начала салюта. Захватили передние места, около самых перил. Отсюда виден Кремль и темные глыбы домов с сияющими окнами. Никто не хочет спускать занавески. В домах — свет и радость. Взлетают над городом ракеты, их огненные зыбкие отражения колеблются в воде. Гул­ко раскатывается эхо после каждого залпа.

За Костиным плечом — Надин голос:

 — Спасибо Вовочке, что сюда привел: очень красиво! Вовочка бьет себя кулаком в грудь и самодовольно басит:

 — Коренной москвич, Надюша!

Они все так обращаются друг к другу: «Вовочка», «Манечка». И ребята и девушки зовут Надю Надюшей. Очкарик тоже. Очень ласково получается. Но что же де­лать, если еще со школьных времен привык говорить просто: «Надя». Для Кости «Надюша» будет звучать не просто дружески-шутливо, а совсем иначе. Сказать «На­дюша» так же невозможно, как назвать маму мамочкой.