JК
Тайна бродячего цирка :: Блайтон Энид
Страница: 80 из 164 — То-то она будет тебе благодарна, когда вернется!
— Ну так пусть обезьянки побегают, — махнул рукой Нобби. — Вреда от них не будет, и с ними ничего не случится. Они отлично дождутся Люсиль!
— А кто это — Люсиль? — затаив дыхание, спросила Энн. До чего же интересная эта цирковая жизнь!
— Хозяйка обезьян, — пояснил Нобби. — Да вон она, уже возвращается! Теперь все будет в полном порядке!
И он указал на подходящую к лагерю маленькую старушку, такую морщинистую и высохшую, что она сама походила на обезьянку. Глаза у неё были живыми и цепкими, а крохотные ручки, стискивавшие край шали, весьма напоминали коричневые обезьяньи лапки.
— Люсиль! Твои обезьянки сбежали! — завопили цирковые ребятишки.
Старушка услышала и первым делом громко обругала разом всех, кого видела. Потом она встала неподвижно, подняла руки и произнесла несколько тихих слов на неизвестном детям языке — волшебных слов, как утверждала потом Энн.
Разбежавшиеся обезьянки одна за другой направились к ней, спрыгивая с крыш фургонов и палаток и радостно вереща. Они забрались Люсиль на плечи, на руки, окружили её, как крохотные загорелые ребятишки. Ни одна обезьянка не осталась на воле — все они сбежались к Люсиль, словно привороженные какими-то чарами.
Люсиль медленно пошла к клеткам, бормоча по пути успокоительные слова. Все присутствующие молча наблюдали за ней.
— Чудная она, — шепнула Нобби смуглая женщина. — Не любит никого, кроме своих обезьянок, и её никто, кроме них, не любит.
— Ну так пусть обезьянки побегают, — махнул рукой Нобби. — Вреда от них не будет, и с ними ничего не случится. Они отлично дождутся Люсиль!
— А кто это — Люсиль? — затаив дыхание, спросила Энн. До чего же интересная эта цирковая жизнь!
— Хозяйка обезьян, — пояснил Нобби. — Да вон она, уже возвращается! Теперь все будет в полном порядке!
И он указал на подходящую к лагерю маленькую старушку, такую морщинистую и высохшую, что она сама походила на обезьянку. Глаза у неё были живыми и цепкими, а крохотные ручки, стискивавшие край шали, весьма напоминали коричневые обезьяньи лапки.
— Люсиль! Твои обезьянки сбежали! — завопили цирковые ребятишки.
Старушка услышала и первым делом громко обругала разом всех, кого видела. Потом она встала неподвижно, подняла руки и произнесла несколько тихих слов на неизвестном детям языке — волшебных слов, как утверждала потом Энн.
Разбежавшиеся обезьянки одна за другой направились к ней, спрыгивая с крыш фургонов и палаток и радостно вереща. Они забрались Люсиль на плечи, на руки, окружили её, как крохотные загорелые ребятишки. Ни одна обезьянка не осталась на воле — все они сбежались к Люсиль, словно привороженные какими-то чарами.
Люсиль медленно пошла к клеткам, бормоча по пути успокоительные слова. Все присутствующие молча наблюдали за ней.
— Чудная она, — шепнула Нобби смуглая женщина. — Не любит никого, кроме своих обезьянок, и её никто, кроме них, не любит.