Страница:
60 из 94
Потом мы долго гуляли, и я сняла его на пленку, чтобы продемонстрировать его бабушке, маме, и девчонкам из своего класса, и некоторым ребятам, между прочим, тоже. Пусть полюбуются, какие бывают великаны.
Когда я вспомнила про бабушку и маму, я тут же, конечно, вспомнила про папу и сказала:
- Кстати, Юстик, ты не ответил на мой вопрос. Почему твои родители избегают разговоров о прошлом?
- Мама не любит. Она говорит, что это страшно, - ответил Юстик, - и лучше об этом забыть.
- Как забыть, - меня прямо подбросило на месте от возмущения, - когда это было! Ты знаешь, например, что Грёлих до сих пор преспокойно проживает в Нюрнберге. И Хельмут, конечно, тоже. И у них совершенно не болит голова от того, что по их вине погибло столько людей. А ты говоришь - забыть. - Я представила себе этого Грёлиха, и Юстик мне уже не показался таким прекрасным. - Вот что бы ты сделал, - спросила я, - если бы перед тобой появились Грёлихи?
- Не знаю, - ответил Юстик.
- Не знаешь?! А я бы... я бы... плюнула в их толстые рожи.
- А если они худые?
Он еще смеется в такую минуту!
- Значит, в худые рожи, - сказала я. - Но ничего, не беспокойся, скоро мой папа покажет их всему миру. Он поедет в Западную Германию и снимет про них фильм. Покажет, как они сейчас там припеваючи живут. И не только Грёлихи. У него целый список заготовлен. Папа мне про одного такого рассказывал. Он был собаководом в лагере смерти в Треблинке. Он там держал собак, которых науськивал на людей. Особенно он любил "охотиться" на детей.
|< Пред. 58 59 60 61 62 След. >|