JК
Те, кто рядом :: Афанасьев Анатолий Владимирович
Страница: 96 из 153Давненько ему неговорили правды в глаза. Боюсь, он вам этого не простит. У Балдоуса, дети, голубиная душа, но он очень коварен. Вряд ли я сумею теперь обеспечить зашу безопасность. Что делать, ума не приложу!
— Взрослый, умный человек, — возмутилась Софа, — а кривляетесь, как обезьянка. Стыдно!
— Стыд, милая девочка, понятие условное. Для сильных не существует ни стыда, ни добродетели. Их закон — сила.
— А кто вам сказал, что вы сильный?
— Я сам это говорю. Попробуйте опровергнуть.
— Попробуем! — сказал Толя. — Дайте только срок.
Наступило гнетущее молчание. Даже Балдоус притих. Он знал, что, оскорбив Бена Аморали, никто ещё не остался в живых. Его молчание означало только одно: он подыскивает самый необычный способ расправы. В сердце Балдоуса шевельнулось что-то вроде сочувствия к задиристым детишкам. «Утопил бы он их — и нечего мудрить! — подумал Балдоус. — Так нет же, обязательно ему надо потешиться, на то он и великий. Ишь как ощерился!..»
Бен Аморали и впрямь улыбался самой своей доброжелательной улыбкой. Но так и не дождавшись ответной улыбки от Толи и Софы, он заявил:
— Ладно, детки, не желаете отвечать — и не надо. Я и так знаю, зачем вы пожаловали. Вас послал этот выживший из ума старец, который прячется от меня в пустыне. А-я-яй, а ведь он обрёк вас на верную гибель… Впрочем, как я тебя понял, мальчик, ты намерен спасти свою учительницу и эту прелестницу?
— Да, намерен.
— Взрослый, умный человек, — возмутилась Софа, — а кривляетесь, как обезьянка. Стыдно!
— Стыд, милая девочка, понятие условное. Для сильных не существует ни стыда, ни добродетели. Их закон — сила.
— А кто вам сказал, что вы сильный?
— Я сам это говорю. Попробуйте опровергнуть.
— Попробуем! — сказал Толя. — Дайте только срок.
Наступило гнетущее молчание. Даже Балдоус притих. Он знал, что, оскорбив Бена Аморали, никто ещё не остался в живых. Его молчание означало только одно: он подыскивает самый необычный способ расправы. В сердце Балдоуса шевельнулось что-то вроде сочувствия к задиристым детишкам. «Утопил бы он их — и нечего мудрить! — подумал Балдоус. — Так нет же, обязательно ему надо потешиться, на то он и великий. Ишь как ощерился!..»
Бен Аморали и впрямь улыбался самой своей доброжелательной улыбкой. Но так и не дождавшись ответной улыбки от Толи и Софы, он заявил:
— Ладно, детки, не желаете отвечать — и не надо. Я и так знаю, зачем вы пожаловали. Вас послал этот выживший из ума старец, который прячется от меня в пустыне. А-я-яй, а ведь он обрёк вас на верную гибель… Впрочем, как я тебя понял, мальчик, ты намерен спасти свою учительницу и эту прелестницу?
— Да, намерен.