Тихий пост   ::   Соболев Анатолий Пантелеевич

Немного разогнав кровь и отглотнув из фляжки, они падали рядом с Генкой, прижимались к нему.

Сейчас бы костер, капельку огня, глоток горячей воды!

Долгим, нескончаемым кошмаром тянулась пурга. Время замерло над ними, оставив их лицом к лицу с разбушевавшейся стихией, наглухо замкнув в ледовом хаосе.

Когда кончилась вьюга, они не узнали тундру. Снежная пустыня простиралась перед ними. Пасмурное небо набухло свинцовой тяжестью и высевало хрусткую колкую изморозь.

Виктор встал, с трудом распрямил закоченевшее тело. Отгреб засыпанного снегом Генку.

- Жив?

Генка медленно поднял синие веки, равнодушно и как бы из далека поглядел на друга.

- На, хлебни. - Виктор подал фляжку.

Генка слабо повел головой и закрыл глаза. У него, как у покойника, заострилось обескровленное лицо. Виктор испугался: "Умрет!"

- Слышь, Ген, хлебни! - затряс он друга. - На! Хлебни!

Поднес фляжку к почерневшим Генкиным губам, насильно влил глоток.

- На еще!

Генка глотнул еще. Виктор начал растирать ему руки снегом.

- Во-от, - нараспев говорил Виктор. - Во-от, сейчас...

А что "вот", что "сейчас", и сам не знал.

Генка медленно оживал.

- А как он? - повел глазами Генка.

Только теперь Виктор вспомнил о немце.

- Вставай! - приказал Виктор. - Ауфштейн!

Немец попытался встать, но упал.

Синие, как и у Генки, веки его были закрыты, черная щетина клочьями торчала на провалившихся щеках.