У Щучьего озера   ::   Пантелеев Алексей Иванович

А он будто учуял чего. Подхожу, вижу - вот он, на крылечке мой Ваня стоит.

"Ну что? - говорит. - Зачем вас, мама, вызывали?"

А я ему и соври:

"А! - говорю. - Глупости! Ошибка там вышла. Не Корытова, мол, им, а Короткова требуется".

"Что за Короткова? Не помню, - говорит, - какие это Коротковы у нас?"

Ну я как-то отчудилась в тот раз. А только и он ведь у нас не дурачок. Не поверил мне. Весь день, помню, глаз с меня не сводил. Ходит за мной и смотрит. А вечером поздно, когда уж в постели я лежала, подошел в темноте и спрашивает:

"Федю убили?".

Ну что ж, милый, не соврешь ведь в этакой-то час.

"Да, - говорю, - Ванечка, убили".

Он постоял, постоял, руку мне культяпкой своей потрогал и к себе пошел.

И вот ведь, гляди, чудо-то какое! В аккурат с этого дня будто подменили Ваню моего. До этого сычом дома сидел. Ни в лавку его, ни на собрание, ни к друзьям-товарищам калачом не заманишь. А тут - будто очнулся. Веселей-то он, конечно, не стал, а все-таки действовать начал. Туда, сюда - и в сельсовет, и в правление, и в ячейку свою партийную стал ходить. И по хозяйству все, что надо, сделает.

А я тем часом успела насчет Феди в часть ихнюю написать. Думала может, и на его могилку слетать успею. Да нет, не вышло. Ответили мне, правда, быстро. Хороший человек написал, начальник Федин. Все он мне подробно рассказал. Погиб, мол, Федя в Померании, при взятии города Пфальценберга. Там его, в этом городе, и земле предали.