JК
В глуби веков :: Воронкова Любовь Федоровна
Страница: 158 из 483Десять лет строили только одну дорогу, по которой подвозили камень к пирамиде Хеопса. Да еще тридцать лет этот камень укладывали…
«Я бы сделал быстрее, — думал Александр. — И я это сделаю, когда вернусь в Македонию».
Он уже видел перед собой эту будущую пирамиду — усыпальницу македонских царей. Эги — старый, тихий город, земляной холм на могиле отца, царя Филиппа…
Нет, на его могиле поднимется пирамида не меньше Хеопсовой. А может, еще и выше. Пусть о македонских царях останется слава на века, как осталась о фараонах!
В этот вечер, полный потрясающих впечатлений, Александр позвал к себе Евмена:
— Евмен, помнишь, я тебе велел написать Аристотелю и пригласить его ко мне, когда мы шли по финикийскому берегу?
— Я написал Аристотелю, царь, тогда же.
— Был ответ?
— Был. Я тебе его читал, царь. Аристотель не может приехать. Слишком далеко. Трудно.
— Евмен, напиши ему еще. Ты помнишь, как он говорил: рабы рождаются рабами, и ни к науке, ни к искусству они не способны. И варвары тоже. Примерно так он говорил?
— Да, это его убеждение.
— Так вот напиши ему, Евмен, что я еще раз прошу моего учителя приехать ко мне. Пусть приедет и убедится, что могут сделать варвары.
— Я напишу сегодня же, царь. Завтра письмо уйдет в Афины с караваном.
Евмен поклонился и вышел. И Александр знал, что все будет сделано так, как сказал кардианец.
Александр не давал себе ни одного дня отдыха. Он побывал в городе Аканфе, в святилище Озириса.
«Я бы сделал быстрее, — думал Александр. — И я это сделаю, когда вернусь в Македонию».
Он уже видел перед собой эту будущую пирамиду — усыпальницу македонских царей. Эги — старый, тихий город, земляной холм на могиле отца, царя Филиппа…
Нет, на его могиле поднимется пирамида не меньше Хеопсовой. А может, еще и выше. Пусть о македонских царях останется слава на века, как осталась о фараонах!
В этот вечер, полный потрясающих впечатлений, Александр позвал к себе Евмена:
— Евмен, помнишь, я тебе велел написать Аристотелю и пригласить его ко мне, когда мы шли по финикийскому берегу?
— Я написал Аристотелю, царь, тогда же.
— Был ответ?
— Был. Я тебе его читал, царь. Аристотель не может приехать. Слишком далеко. Трудно.
— Евмен, напиши ему еще. Ты помнишь, как он говорил: рабы рождаются рабами, и ни к науке, ни к искусству они не способны. И варвары тоже. Примерно так он говорил?
— Да, это его убеждение.
— Так вот напиши ему, Евмен, что я еще раз прошу моего учителя приехать ко мне. Пусть приедет и убедится, что могут сделать варвары.
— Я напишу сегодня же, царь. Завтра письмо уйдет в Афины с караваном.
Евмен поклонился и вышел. И Александр знал, что все будет сделано так, как сказал кардианец.
Александр не давал себе ни одного дня отдыха. Он побывал в городе Аканфе, в святилище Озириса.