JК
В глуби веков :: Воронкова Любовь Федоровна
Страница: 301 из 483Вот он ведет его, маленького мальчика Александра, за руку… Вот учит его держать меч… Вот он в бою бьется рядом с Александром, и мгновенный взмах Клитова меча спасает жизнь царю…
— О Клит! Клит! — стонал Александр.
И никто из друзей не знал, как утешить и успокоить его.
Тогда в спальню к царю, расталкивая стражу, вошел философ Анаксарх. И сразу закричал:
— И это Александр, на которого смотрит теперь вся Вселенная! Он валяется в слезах, как раб, в страхе перед людскими законами и укорами! А ему самому подобает стать для людей законом и мерилом справедливого. Ты побеждал, чтобы управлять и властвовать, а не быть рабом пустых мнений! Разве ты не знаешь, зачем рядом с Зевсом восседают Справедливость и Правосудие? Затем, чтобы всякий поступок властителя почитался правосудным и справедливым!
Александр, сначала изумленный этим криком, выслушал Анаксарха внимательно.
— Ты считаешь, Анаксарх, что на мне нет вины за Клита?
— О чем ты говоришь, Александр?! — опять закричал Анаксарх. — Как ты можешь быть в чем-нибудь виноватым, если ты — царь? Что бы ты ни сделал — ты прав. Каждое твое действие — закон, а значит, ни одно твое действие нельзя считать беззаконным. Ты — царь. Значит, ты прав всегда, что бы ты ни сделал.
— Но я убил друга!
— Значит, так хотели боги. Или ты, сын Зевса, восстанешь против своего отца?
— Так хотели боги… — тихо повторил Александр.
И вдруг почувствовал, что камень с его плеч свалился и в сердце наступила тишина.
«Да, я царь, — думал он, повторяя мысленно слова Анаксарха, как свои. — Кто может судить меня? Да, я убил Клита.
— О Клит! Клит! — стонал Александр.
И никто из друзей не знал, как утешить и успокоить его.
Тогда в спальню к царю, расталкивая стражу, вошел философ Анаксарх. И сразу закричал:
— И это Александр, на которого смотрит теперь вся Вселенная! Он валяется в слезах, как раб, в страхе перед людскими законами и укорами! А ему самому подобает стать для людей законом и мерилом справедливого. Ты побеждал, чтобы управлять и властвовать, а не быть рабом пустых мнений! Разве ты не знаешь, зачем рядом с Зевсом восседают Справедливость и Правосудие? Затем, чтобы всякий поступок властителя почитался правосудным и справедливым!
Александр, сначала изумленный этим криком, выслушал Анаксарха внимательно.
— Ты считаешь, Анаксарх, что на мне нет вины за Клита?
— О чем ты говоришь, Александр?! — опять закричал Анаксарх. — Как ты можешь быть в чем-нибудь виноватым, если ты — царь? Что бы ты ни сделал — ты прав. Каждое твое действие — закон, а значит, ни одно твое действие нельзя считать беззаконным. Ты — царь. Значит, ты прав всегда, что бы ты ни сделал.
— Но я убил друга!
— Значит, так хотели боги. Или ты, сын Зевса, восстанешь против своего отца?
— Так хотели боги… — тихо повторил Александр.
И вдруг почувствовал, что камень с его плеч свалился и в сердце наступила тишина.
«Да, я царь, — думал он, повторяя мысленно слова Анаксарха, как свои. — Кто может судить меня? Да, я убил Клита.