В глуби веков   ::   Воронкова Любовь Федоровна

— Пока ты жив?

— Да. Пока я жив, я буду сражаться с этим жестоким человеком, который отнял у меня все — мою землю, мои богатства, мою свободу и свободу моего народа. Я буду сражаться, пока не убью его и пока не прогоню чужеземцев с родной земли.

— Или пока он не убьет тебя.

— Да. Или пока он не убьет меня.

Женщина помолчала, не спуская со Спитамена холодных, усталых глаз.

— Пока ты жив, Спитамен, отправь меня домой. У меня больше не осталось сил. Я ненавижу эту жизнь, я ненавижу этих людей, я не могу больше! Все тебя оставили — и согды, и бактрийцы. На что ты надеешься? На кого? Ты ослеп и оглох, у тебя нет разума!

— Ты хочешь, чтобы я стал предателем? Этого не будет.

— Отпусти меня.

— Это свыше моих сил. Ты без меня погибнешь.

— Значит, все останется по-прежнему?

— Да, пока…

— Пока ты жив?

— Да. Пока я жив.

Женщина сжала губы. В глазах ее была ненависть. Она повернулась и снова скрылась в темноте жилища.

— О если бы ты уже был мертв!

Спитамен послал за своими начальниками конных отрядов. Но они сами спешили к нему. Их осталось немного.

— Спитамен! Спитамен! — Они волновались и перебивали друг друга. — Надо бежать! Надо уйти в степь! Спеши!

— Надо посоветоваться с ними. — Спитамен кивнул в сторону скифских шатров. — Может быть, примем бой…

— Не советуйся с ними, Спитамен! — В круг, чуть не плача, ворвался молодой согд. — Я только что оттуда.