JК
В глуби веков :: Воронкова Любовь Федоровна
Страница: 74 из 483Линкестийцу показалось, что Парменион тоже с легким сердцем уехал в Сарды от Александра. Линкестиец сам слышал, как Филота однажды назвал царя мальчишкой, а ведь Филота — сын Пармениона. Что, если отправиться в крепость и попытаться проникнуть в мысли старого полководца?
Желтая вечерняя заря, тишина в горах и долинах. И — одиночество. Такое полное, безысходное одиночество! Линкестиец вздохнул, провел рукой по щеке. Отросла щетина.
И тут же, как мальчик, обрадовался. Вот и пусть растет. Он не будет здесь бриться, царь не видит его!
Линкестиец слез с коня. Для него был поставлен шатер, приготовлен ужин. Занятый своей думой, отослал сопровождавшую его свиту.
Ночью он не мог спать, выходил из шатра, смотрел на звезды. Мысли все о том же — как найти союзников его делу? Может быть, все-таки поговорить с Парменионом? Он ведь тоже не слишком ладит с царем.
Однако когда взошло солнце и трезвый дневной свет успокоил его, Линкестиец испугался своих ночных мыслей. Довериться Пармениону? Он сошел с ума! Парменион так же, как и Антипатр, умрет за своих царей по одному их слову!
«Ну, а если царем буду я? Тогда они и за меня умрут!»
Но прежде надо стать царем. А еще прежде — дождаться известий от Дария. Линкестийцу удалось послать ему несколько писем. Но Дарий медлит с ответом. Почему он медлит? Почему же он медлит? Сейчас, когда глаз Александра не следит за Линкестийцем, — зачем он теряет время?!
Проходили дни, пустые, томительные.
Желтая вечерняя заря, тишина в горах и долинах. И — одиночество. Такое полное, безысходное одиночество! Линкестиец вздохнул, провел рукой по щеке. Отросла щетина.
И тут же, как мальчик, обрадовался. Вот и пусть растет. Он не будет здесь бриться, царь не видит его!
Линкестиец слез с коня. Для него был поставлен шатер, приготовлен ужин. Занятый своей думой, отослал сопровождавшую его свиту.
Ночью он не мог спать, выходил из шатра, смотрел на звезды. Мысли все о том же — как найти союзников его делу? Может быть, все-таки поговорить с Парменионом? Он ведь тоже не слишком ладит с царем.
Однако когда взошло солнце и трезвый дневной свет успокоил его, Линкестиец испугался своих ночных мыслей. Довериться Пармениону? Он сошел с ума! Парменион так же, как и Антипатр, умрет за своих царей по одному их слову!
«Ну, а если царем буду я? Тогда они и за меня умрут!»
Но прежде надо стать царем. А еще прежде — дождаться известий от Дария. Линкестийцу удалось послать ему несколько писем. Но Дарий медлит с ответом. Почему он медлит? Почему же он медлит? Сейчас, когда глаз Александра не следит за Линкестийцем, — зачем он теряет время?!
Проходили дни, пустые, томительные.