В тылу как в тылу   ::   Алексин Анатолий

Это выглядит старомодной историей, - при мне сказаламаме наша соседка. Она думала, что я, в то время еще первоклассник, ничего не пойму: взрослые нередко на этот счет ошибаются.

- Не называй старомодным то, что тебе недоступно, - ответила мама соседке. - Мы часто смешиваем современность с самими собой. А рыцарство, учти, всегда современно!

Значит, она считала Подкидыша рыцарем... Он им и был. Его родителей похоронили на Ваганьковском кладбище.

- И мое место там, - говорил Николай Евдокимович, будто поскорей добраться до этого места было его мечтой. - Только там... Других пунктов в моем завещании не будет.

Больше всего на свете Подкидыш любил Москву. А потом - мою маму.

Он знал все арбатские переулки, в одном из которых был и наш дом. Он мог безошибочно сообщить, у кого и на сколько дней останавливался Пушкин, где умер Гоголь, а где бывали Веневитинов или Вяземский.

- Ты ходишь на лыжах по Гоголевскому бульвару? Не возражаешь, чтобы мы с тобой как-нибудь погуляли без лыж? Там, ближе к Кропоткинским воротам, есть такие святыни...

- А знаете, однажды зимой я лизнул бронзу на памятнике. Хотел попробовать снег!

- И язык остался на бронзе?

- Лучше бы он взял себе язык Гоголя, чем подарил ему свой! - заметила мама.

- И еще я катаюсь на этом бульваре с гор, - сообщил я Подкидышу.

- Горы!.. - грустно воскликнул он. - Когда-нибудь они покажутся тебе небольшим возвышением. Наши представления со временем так меняются!

- Почему вы говорите об этом с печалью? - спросила мама.