В тылу как в тылу   ::   Алексин Анатолий

Последние слова он прошептал торопливо, боясь не успеть. Он израсходовал все свои силы. Но потом снова напрягся:

- Если не возражаете... Я хочу подписать.

- Это еще не все, - с грубоватой неумелостью поправляя подушку, сказал следователь.

- Это все. Вы запишите, пожалуйста... Побыстрее. - Следователь поспешно задвигал чернильным карандашом, кончик которого то и дело неловко совал в рот.

- Я подпишу это место, - настойчиво попросил Подкидыш.

- Когда мы кончим весь протокол...

- Нет, дайте сейчас. Это место... Помогите, пожалуйста.

Следователь послюнил карандаш, наклонился к Подкидышу.

И тот подписал.

Мне показалось, что ему полегчало.

Вера Дмитриевна вошла, опытным взглядом оценила обстановку и потребовала, чтобы милиционер вышел.

Лицо Подкидыша в роговых очках затерялось на подушке.

- Устал, - сказала мама Олега. - Вы все выяснили?

- Надо бы...

- Да нельзя! - перебила она милиционера. И проверила у Подкидыша пульс.

Следователь махнул рукой и вышел в коридор. Мы с мамой, хоть он и не звал, тоже вышли.

- Я вам нужна? - спросила мама.

- Да чего тут!..

- Надо было перестраховаться, - сказала она. - Перепроверить!

- Он же докладывал вам, что все в порядке.

- Не помню... По-моему, не докладывал.

- Показания подписаны собственноручно. Так что... такое дело.

- Это я... его...

- Это война, - сказал милиционер. И захромал прочь от нас вдоль коридора: тоже, наверно, был ранен.