JК
Ветер в ивах :: Грэм Кеннет
Страница: 16 из 37Ох какая вода оказалась холодная и ох до чего же она была мокрая!
И как звенела она у Крота в ушах, когда он опускался на дно, на дно, на дно! И каким добрым и родным казалось солнышко, когда он, отфыркиваясь и откашливаясь, выныривал на поверхность. И как черно было его отчаяние, когда он чувствовал, что погружается вновь. Но вот твердая лапа схватила его за загривок. Это был Рэт, и он смеялся. Во всяком случае, Крот чувствовал, как смех от сильного плеча дядюшки Рэта спускается по лапе и проникает ему, Кроту, в загривок.
Дядюшка Рэт схватил весло и сунул его Кроту под мышку, потом то же самое он проделал с другой стороны и, пристроившись сзади, отбуксировал несчастного зверя на берег. Он выволок его и усадил на землю. Это был не Крот, а размокший, плачевного вида тюфяк, набитый печалью.
Дядюшка Рэт слегка отжал из него во-ДУ и примирительно сказал:
-- Ладно уж, глупышка, побегай вдоль берега, пока не пообсохнешь и не согреешься. А я поныряю, поищу корзинку.
Так несчастному Кроту, абсолютно мокрому снаружи и посрамленному изнутри, пришлось маршировать взад-вперед, пока он немного не пообсох.
Тем временем дядюшка Рэт опять вошел в воду, доплыл до опрокинутой лодки, перевернул ее, привязал у берега и по частям выловил свое скользящее по волнам имущество. Затем он нырнул на самое дно и, отыскав корзину, не без труда вытащил ее на берег.
И как звенела она у Крота в ушах, когда он опускался на дно, на дно, на дно! И каким добрым и родным казалось солнышко, когда он, отфыркиваясь и откашливаясь, выныривал на поверхность. И как черно было его отчаяние, когда он чувствовал, что погружается вновь. Но вот твердая лапа схватила его за загривок. Это был Рэт, и он смеялся. Во всяком случае, Крот чувствовал, как смех от сильного плеча дядюшки Рэта спускается по лапе и проникает ему, Кроту, в загривок.
Дядюшка Рэт схватил весло и сунул его Кроту под мышку, потом то же самое он проделал с другой стороны и, пристроившись сзади, отбуксировал несчастного зверя на берег. Он выволок его и усадил на землю. Это был не Крот, а размокший, плачевного вида тюфяк, набитый печалью.
Дядюшка Рэт слегка отжал из него во-ДУ и примирительно сказал:
-- Ладно уж, глупышка, побегай вдоль берега, пока не пообсохнешь и не согреешься. А я поныряю, поищу корзинку.
Так несчастному Кроту, абсолютно мокрому снаружи и посрамленному изнутри, пришлось маршировать взад-вперед, пока он немного не пообсох.
Тем временем дядюшка Рэт опять вошел в воду, доплыл до опрокинутой лодки, перевернул ее, привязал у берега и по частям выловил свое скользящее по волнам имущество. Затем он нырнул на самое дно и, отыскав корзину, не без труда вытащил ее на берег.