Волшебные одежды   ::   Джонс Диана Уинн

Мне кажется, это было очень хорошо с его стороны, что он нам помог, и хотя Танамил сказал, что думает про нас про всех, и про Робин в особенности, я все равно поражаюсь этому чуду — перед нами сейчас было все, что только растет на берегах ручьев и рек.

Потом Танамил сказал:

— Мне было так же плохо, как Амилу из-за Кенблит. Но я надеюсь, что мне не придется искупать свою глупость таким же образом.

— В смысле — тем, что ты связан? — спросила я.

— Нет, — сказал он. — Огнем. Лишь тогда, когда было почти совсем поздно, он обнаружил, как одурачить одурачившую его женщину, и заставил ее пообещать, что его каждый год будут помещать в костер. Каждый костер чуть-чуть ослаблял его узы — и так должно длиться до тех пор, ока он не сумеет их разорвать.

Танамил сказал это с такой печалью, что до меня дошло: а ведь Одному, наверное, больно в огне. Я этого раньше не понимала. А мы всегда с такой радостью клали его в костер!

— А ты знаешь, что Один стал золотым? — спросила я Танамила.

— Знаю, — отозвался он, взял мою накидку и присмотрелся к ней. — Это означает, что его узы можно разорвать.

— О чем ты мне говоришь? — спросила я. Бессмертным нужно задавать очень точные вопросы. Иначе они ничего толком не скажут.

Танамил положил накидку мне на колени, и она улеглась толстыми складками.

— Мы называем это волшебными одеждами, одеждами-заклятьями, — сказал он. — Мне кажется, тебе следует использовать это для возвышения Реки. Но я не уверен. То, что ты сотворила, превосходит все, что мне только доводилось видеть.