JК
Хорошим людям - доброе утро :: Железников Владимир
Страница: 18 из 24"Странно, - подумал я. - Маме письмо из Чехословакии". Я подержал его в руках, и неясная тревога вдруг овладела мной. Почему-то не хотелось бежать к маме с этим письмом. Но тут мама сама вышла во двор.
- Толя, ты не видел моего платка? - спросила мама. - Ах, как жалко! Кажется, я его потеряла. Милый платочек. И память о нашем городе.
- Мама, - сказал я, - тебе письмо из Чехословакии. Леша переслал. Оно прибыло на наш старый адрес.
- Из Чехословакии? - удивилась мама и сразу забыла про платок.
Дед поднял голову. Мама торопливо надорвала конверт - я видел: у нее дрожали руки - и вытащила письмо.
- Почерк Карпа, - сказала она. - Я не могу читать: дрожат руки и мелькает в глазах... Ничего не вижу...
- Толя, читай, - сказал дед.
Я взял из маминых рук письмо. Там было несколько пожелтевших тетрадочных страничек. А первым лежал новенький белый листок бумаги, исписанный крупными, ровными буквами.
Я начал читать:
- "Дорогой товарищ Катерина Нащокова!
Пишет Вам письмо старый чех, дед Ионек. Точнее, пишет не дед, он не знает русского языка, а его внучек Зденек.
Слава богу, наконец-то я нашел вас. Теперь получу ответное письмо, и тогда я успокоюсь.
Пересылаю письмо вашего мужа, погибшего на чехословацкой земле. Я должен был давно отправить вам это письмо, но во время фашистской оккупации письмо у меня хранилось отдельно от конверта с адресом. И конверт пропал, когда фашисты сожгли мой дом.
- Толя, ты не видел моего платка? - спросила мама. - Ах, как жалко! Кажется, я его потеряла. Милый платочек. И память о нашем городе.
- Мама, - сказал я, - тебе письмо из Чехословакии. Леша переслал. Оно прибыло на наш старый адрес.
- Из Чехословакии? - удивилась мама и сразу забыла про платок.
Дед поднял голову. Мама торопливо надорвала конверт - я видел: у нее дрожали руки - и вытащила письмо.
- Почерк Карпа, - сказала она. - Я не могу читать: дрожат руки и мелькает в глазах... Ничего не вижу...
- Толя, читай, - сказал дед.
Я взял из маминых рук письмо. Там было несколько пожелтевших тетрадочных страничек. А первым лежал новенький белый листок бумаги, исписанный крупными, ровными буквами.
Я начал читать:
- "Дорогой товарищ Катерина Нащокова!
Пишет Вам письмо старый чех, дед Ионек. Точнее, пишет не дед, он не знает русского языка, а его внучек Зденек.
Слава богу, наконец-то я нашел вас. Теперь получу ответное письмо, и тогда я успокоюсь.
Пересылаю письмо вашего мужа, погибшего на чехословацкой земле. Я должен был давно отправить вам это письмо, но во время фашистской оккупации письмо у меня хранилось отдельно от конверта с адресом. И конверт пропал, когда фашисты сожгли мой дом.