JК
Хромой лев :: Яковлев Юрий Яковлевич
Страница: 5 из 9Но если льва не уменьшают ни в десять, ни в пятнадцать раз, то лев должен оставаться львом — грозным и гордым царём зверей.
Дрессировщик повернулся ко льву, которому не хватило места, и крикнул: «Алле!» Лев неподвижно сидел перед ним. Тогда он огрел зверя хлыстом по спине. Лев не двигался. Это не понравилось моему знакомому пассажиру. Он бросил хлыст на опилки, выставил острый локоть, подошёл к зверю и, схватив его за гриву, оттащил в сторону. «Сейчас лев его укусит!» — с тревогой подумал я. Но лев не укусил человека; он тихо, словно про себя, огрызнулся и побежал по кругу. Я заметил, что лев хромает.
Укротитель быстро расставил на пути льва деревянные барьеры и, на ходу подняв хлыст, заставил льва прыгнуть. Я чувствовал, что каждый прыжок причиняет хромому зверю боль. И мне хотелось, чтобы представление немедленно кончилось, чтобы лев с больной лапой не бегал по кругу и не перемахивал через перекладины. Но дрессировщик поднял брови и, удерживая их высоко на лбу, постреливал хлыстом.
Я не знаю, о чём думали люди, сидящие круглыми рядами. Судя по их хлопкам, они были довольны. А я не хлопал. Я сидел со сжатыми кулаками и думал о хромом льве. Почему невысокий человек с падающими на глаза бровями командует гордым львом, царём всех зверей? Как ему удалось одолеть этого сильного клыкастого зверя? Умом? Хитростью? Своим острым локтем? Почему лев не взбунтуется?
Мне захотелось крикнуть льву:
«Не смей слушаться! Зарычи! Стукни лапой по опилкам. Будь, в конце концов, львом!»
Но лев слушался и не бил лапой по опилкам.
Дрессировщик повернулся ко льву, которому не хватило места, и крикнул: «Алле!» Лев неподвижно сидел перед ним. Тогда он огрел зверя хлыстом по спине. Лев не двигался. Это не понравилось моему знакомому пассажиру. Он бросил хлыст на опилки, выставил острый локоть, подошёл к зверю и, схватив его за гриву, оттащил в сторону. «Сейчас лев его укусит!» — с тревогой подумал я. Но лев не укусил человека; он тихо, словно про себя, огрызнулся и побежал по кругу. Я заметил, что лев хромает.
Укротитель быстро расставил на пути льва деревянные барьеры и, на ходу подняв хлыст, заставил льва прыгнуть. Я чувствовал, что каждый прыжок причиняет хромому зверю боль. И мне хотелось, чтобы представление немедленно кончилось, чтобы лев с больной лапой не бегал по кругу и не перемахивал через перекладины. Но дрессировщик поднял брови и, удерживая их высоко на лбу, постреливал хлыстом.
Я не знаю, о чём думали люди, сидящие круглыми рядами. Судя по их хлопкам, они были довольны. А я не хлопал. Я сидел со сжатыми кулаками и думал о хромом льве. Почему невысокий человек с падающими на глаза бровями командует гордым львом, царём всех зверей? Как ему удалось одолеть этого сильного клыкастого зверя? Умом? Хитростью? Своим острым локтем? Почему лев не взбунтуется?
Мне захотелось крикнуть льву:
«Не смей слушаться! Зарычи! Стукни лапой по опилкам. Будь, в конце концов, львом!»
Но лев слушался и не бил лапой по опилкам.