Дело с двойным дном   ::   Хмелевская Иоанна

И все ложь и притворство! Прекрасно ходила и даже бегала, когда думала, что ее никто не видит. Но она хотела привязать меня к себе, приучить к тому, что не может обходиться без моей помощи. И через три месяца я должна была вернуться в эту квартиру и взять на себя все заботы о пей: закупать продукты, готовить, подавать ей еду, обслуживать ее, пересаживать с кровати на кресло и обратно, помогать одеваться и раздеваться... Быть всегда рядом, чтобы она могла сидеть и смотреть на меня своим ужасным взглядом василиска, которого я с детства боялась, как с детства брезговала прикасаться к ней. При одной мысли об этом мне становилось плохо, меня всю выворачивало наизнанку. И все это должно было навалиться на меня через три месяца и тянуться в бесконечность, ведь она была здорова, ничем не болела, разве только ожирение, но жаловалась на все и вечно ныла. По ее словам, была старой, немощной женщиной, изнуренной множеством болезней и постоянно нуждающейся в помощи и опеке. Моей помощи и опеке! А ведь могла прожить еще пятнадцать-двадцать лет. Двадцать лет каторги!

А поскольку я ее хорошо знала, совместная жизнь с ней означала постоянную слежку за мной. Проверяла бы каждую мою вещь, каждую минуту времени, проведенную вне дома. А дома — сидеть в одной комнате с нею, видеть ее ненавидящий взгляд, вдыхать исходящую от нее вонь, слышать ее хриплое, натужное дыхание. И вечная ругань, постоянные скандалы — словом, все доступные ей способы отравить мне жизнь...