Страница:
42 из 388
Летописец отложил свой свиток и пожал плечами, заметив:
— А особо-то больше и рассказывать нечего. Фермальда забрала Седоглупа к себе на чердак, поселила его где-то там, по соседству с собой; его потом порой неделями никто и не видел. Наверное, думал, что там безопаснее всего. Только, помню, как-то раз спускается Фермальда на кухню, еды взять, а накладывает в кастрюльку только на себя одну…
Тут вновь подал голос аббат:
— Точно-точно. Ролло, ты уж извини меня, но я тогда как раз был там, помогал Хиггли торт печь. Я и спрашиваю Фермальду: чего, мол, на гостя-то не рассчитываешь? Уж не голодом ли его морить собралась? А она посмотрела на меня и говорит: «Нет его». Я, конечно, помню, что у него за рана была и как он себя чувствовал. Вот и говорю ей тихонько, чтобы раньше времени никого не беспокоить: «В каком смысле — нет? Умер, что ли?» А она отвечает, да так, что поди разбери. Бубнит свои вирши, и всё.
Мартин подался вперед и, сгорая от любопытства, спросил:
— Отец-настоятель, а что она тогда сказала, вы не запомнили? Дьюррал откинулся на спинку стула, скрестил лапы на груди, засунув их в широкие рукава, и прикрыл глаза.
— Помню, конечно, — сказал он. — Сам не знаю почему, но стишки Фермальды всегда хорошо запоминались. А эти — так просто впечатались в память:
Мертвый, нет, мертвый дважды, мертвец
С дырой в голове нашел свой конец.
Явятся с запада, спросят его
Скажи, мол не было тут никого.
Эти слова припомни в тот час,
Чтоб не взбесился Безумный Глаз.
|< Пред. 40 41 42 43 44 След. >|