JК
Жизнь и мечты Ивана Моторихина :: Крестинский Александр Алексеевич
Страница: 26 из 110Однажды, идучи с урока и внутренне радуясь тому, как он прошел, Андрей Григорьич неожиданно понял: у д и в л е н и е!
Удивление всему начало! Оно - разгадка тайны. Детское, наивное удивление. Как бы это точнее объяснить... Удивительно вот что: ты читаешь про какого-нибудь там Гильома Каля и думаешь: ведь этот книжный человек был когда-то живым! Он ходил, ел, спал, кричал, смеялся, грустил, дрался, трудился, думал... Это он однажды - был такой день на земле, знойный, с горячим ветром, - это он сделал в тот день непоправимую глупость доверился врагам своим, сам пошел к ним в руки...
Он был живым, как ты! Разве это не удивительно? Пусть кому-нибудь покажется смешным, но согласитесь, это же удивительно - представлять себе в живых картинах давно отзвучавшую жизнь!
Повинуясь этому чувству, Андрей Григорьич начал читать, но сейчас он читал не научную литературу, которой вволю начитался в институте, он читал и перечитывал великих писателей, поэтов, философов древности и средних веков, в основном, - читал впервые, потому что в институте руки у него до этого не доходили.
"Илиада", "Одиссея", "Божественная комедия"...
Софокл, Платон, Аристотель...
Рабле, Петрарка, сказки разных времен и народов...
* * *
...Люди со страниц учебников истории, эти уникальные засушенные насекомые, вдруг разрывали плоскость книжного листа, соскакивали со своих булавочек и начинали вершить земные дела, не забывая попутно чудить так, что небу становилось жарко.
Удивление всему начало! Оно - разгадка тайны. Детское, наивное удивление. Как бы это точнее объяснить... Удивительно вот что: ты читаешь про какого-нибудь там Гильома Каля и думаешь: ведь этот книжный человек был когда-то живым! Он ходил, ел, спал, кричал, смеялся, грустил, дрался, трудился, думал... Это он однажды - был такой день на земле, знойный, с горячим ветром, - это он сделал в тот день непоправимую глупость доверился врагам своим, сам пошел к ним в руки...
Он был живым, как ты! Разве это не удивительно? Пусть кому-нибудь покажется смешным, но согласитесь, это же удивительно - представлять себе в живых картинах давно отзвучавшую жизнь!
Повинуясь этому чувству, Андрей Григорьич начал читать, но сейчас он читал не научную литературу, которой вволю начитался в институте, он читал и перечитывал великих писателей, поэтов, философов древности и средних веков, в основном, - читал впервые, потому что в институте руки у него до этого не доходили.
"Илиада", "Одиссея", "Божественная комедия"...
Софокл, Платон, Аристотель...
Рабле, Петрарка, сказки разных времен и народов...
* * *
...Люди со страниц учебников истории, эти уникальные засушенные насекомые, вдруг разрывали плоскость книжного листа, соскакивали со своих булавочек и начинали вершить земные дела, не забывая попутно чудить так, что небу становилось жарко.