Дело трех императоров   ::   Варгас Фред

Он стал игрушкой собственных страстей, он как дерево, унесенное рекой в половодье. Он не в себе, хотя с виду и не скажешь. Бывают люди, у которых это не проявляется внешне. Во время нашей второй встречи в Ватикане он уже был таким, как сейчас, неестественно бледным и молчаливым. Когда глядишь на его лицо, словно видишь бурлящие грозные воды, которые вот-вот зальют берега, и в то же время - начинающийся отлив. Не правда ли, месье Валанс, это раздражает, когда два человека начинают обсуждать вас, как если бы вас тут не было?

- Мне все равно, - сказал Валанс.

- Ну разумеется. Видишь, Габриэлла, этого человека ничто не задевает. У него весьма необычный и в конечном итоге привлекательный склад характера. Но его история проста, как все великие истории. Надо ли ее рассказывать?

- Разве ваша сутана дает вам право с такой бесцеремонностью рассуждать о других, монсиньор? - спокойно спросил Валанс, наливая себе выпить.

- Нет, не сутана, а долгие часы, которые я за мою жизнь провел в исповедальне. Вы не представляете, до чего однообразно то, что там слышишь. Все говорят об одном и том же.

- Если вы так легко читаете в сердцах этих простых людей, монсиньор, то для вас, конечно, давно уже не секрет, кто убил вашего друга?

Епископ нахмурился и не сразу ответил.

- Думаю, да. Но не уверен, смогу ли я однажды произнести это вслух.