Дело встревоженной официантки   ::   Гарднер Эрл Стенли

Конечно, именно он первым намекнул, что я находилась дома и у меня была возможность залезть в шкаф и взять деньги.

— А сколько времени вы находились дома?

— Меня отпустили с работы на вторую половину дня. Большую часть этого времени я делала покупки, а затем вернулась домой и стала собирать вещи. Когда пришла тетя София, она пригласила меня поужинать. Я согласилась.

— Что произошло потом?

— Затем тетя София сообщила мне, что Стюарт Баксли придет к нам на ужин.

— Вы раньше с ним встречались?

— Да, мельком.

— Что вы о нем знаете?

— Практически ничего.

— Он утверждает, что он — друг семьи.

— Он не может быть другом семьи, потому что семьи, как таковой, нет. Теперь нет — после того, как мои родители погибли в автокатастрофе. И я не думаю, что они были с ним знакомы. Мой отец никогда не писал писем, и, в общем, тетя София — это для нас было просто имя. Я обычно писала тете Софии письма где-то раз в две недели — коротенькие записки с информацией о том, чем я занимаюсь, потому что мне не хотелось, чтобы она чувствовала себя одинокой. Она мне всегда отвечала и часто добавляла в конце, что очень ценит, что я ее не забываю, и что для нее много значат эти весточки. Она сообщала о незначительных вещах: например, о музыке, которую слушала по радио и которая произвела на нее впечатление. На самом деле, она практически ничего не писала о себе, и я абсолютно уверена, что она никогда не упоминала Стюарта Баксли.

— Вы долго с ним общались? — спросил Мейсон.

— Нет.