Зверь и скрипка   ::   Фарбажевич Игорь Давыдович

Он плакал по Снегирю.

К убитому менестрелю молча подошли Мария и бургомистр. Анна печально взглянула на юное лицо. Душа музыканта уже летела к Богу и была не подвластна никому. Но Анна решилась: она вырвала черное перо у петуха и подбросив его вверх, прошептала:

- Лети, верни и оживи!..

Петушиное перо, сделав над их головами три круга, опустилось на грудь Снегиря. И на глазах у всех неподвижное человеческое тело обернулось в птичье.

Мертвый Снегирь лежал на черной обугленной траве. С полуоткрытым клювом, словно не допевший свою песню.

Мария взяла на руки безжизненную пташку и прижала к груди.

Анна же переломила перо, и птичья душа, которая когда-то уступила место человечьей, откликнулась во Вселенной. Птичье тельце вздрогнуло, еле заметно затрепетало крыльями и Снегирь раскрыл глаза.

- Это все, что я могу сделать для него, - сказала Анна.

- Снегирь! - спросила его Мария. - Ты помнишь меня?..

Но птица не понимала человеческого языка. Она приподняла голову, и из клюва донеслось слабое: "Чик-фью-ить..."

Мария протянуло вверх руки:

- Лети и пой!

Снегирь встрепенулся, сел в её ладонях и, взмахнув слабыми крыльями, взлетел над землей.

- Чик-фью-ить! Чи-фью-ить! - все звонче и звонче запел он.

Люди подняли головы и с улыбкой слушали утреннего певца.

- Ку-ка-ре-куу!.. - пропел петух Рома, а с неба пошел снег.