Звезды в сентябре   ::   Лиханов Альберт

Дед постоял у печи, сунул таракана в печной паз и вздохнул, сказав неожиданно:

– Эх, счастьица бы.

– Счастьица бы… – как эхо отозвалась мать.

«Ну да, – подумал Лека. – Счастьица бы!» Вот о чем он думал столько времени. Счастья бы!



7

На другой день по дороге в школу Лека спросил Нюську. Даже не спросил, а сказал просто, но сказал как-то вопросительно, будто Нюська должна была ответить ему и помочь. Сказал серьезно, подражая деду и матери, как говорили это они вчера.

– Вот счастья бы! – сказал он.

Потом они долго шли молча, каждый думал о своем.

Листья больше не шуршали под ногами, они лежали мокрые и прелые от частых дождей и уже не казались дорогими кладами, а были просто горкой черных и липких остатков осени.

Лека думал о том, что хорошо бы совершить какое-нибудь дело, от которого сразу всем стало бы хорошо и счастливо, и чтобы поганые немцы полетели вверх тормашками и припустили обратно.

Нюська думала тоже о чем-нибудь таком, что приносит счастье.

– Вот, – сказала она, – мать говорит, если черная лошадь дорогу перейдет, значит, счастье, а белая – к беде.

– Это ерунда, – ответил Лека. – Так бы каждый на дорогу встал и ждал, когда черные лошади пойдут.

– Тараканы вот… – начала Нюська, но Лека только махнул рукой и вздохнул:

– Во всех избах тараканы…

Он вспомнил вечернюю деревню, когда они с Нюськой ходили рисовать звездочки, ходили считать горе. Ему снова сделалось жутко от мысли, что он, Лека, ничего не может поделать.