И вот, если они напустят лжеепископа на агрессивного, но довольно-таки, доверчивого адвоката, рассказав трогательно-слезливую историю, они смогут кое-чего добиться от Браунли.
— Ты считаешь, что это лжеепископ?
— Я в этом не сомневался с самого начала. Я твердо уверен, что твой епископ — мошенник. Мне не по душе его заикание, Перри.
Мейсон покачал головой.
— Мне тоже это не нравится.
— Ну вот, хоть в этом мы с тобой единодушны.
— Поэтому, мне кажется, нам надо в первую очередь переговорить с епископом Меллори, если, конечно, он первым не свяжется со мной. Сколько времени он уже пробыл в отеле, Пол?
— С полчаса. В больнице его залатали довольно-таки искусно. Так что после того как епископ пришел в себя, он остался таким же, как и до контузии, если не считать головные боли да кучу бинтов вместо шляпы.
— Что он заявил в полиции?
— Сказал, что открыл дверь своего номера, кто-то выскочил из комнаты и ударил его по голове, больше он ничего не помнит.
Мейсон нахмурился.
— Это не объясняет разбитое зеркало и картину погрома в номере, Пол. Там была борьба.
Дрейк пожал плечами.
— Это все, что мне известно. Конечно, когда человек получает такой удар по макушке, у него многое выскакивает из памяти.
— Ты установил слежку за епископом?
— За ним следят двое, в двух отдельных машинах. Мы не спускаем с него глаз.
— О’кей. Давай-ка съездим поговорим еще раз с мисс Си-тон, и пусть Делла тоже поедет. Возможно, Делле удастся подобрать к ней ключик.
Дрейк не согласился.. Я очень люблю сигары и терпеть не могу чванливых молодых клерков, которые считают себя кладезем ума!