Страница:
105 из 309
" - выхватывал Потокин отдельные слова в гортанной чеканке, слыша сдавленные, напряженные хрипы, понимая главное по смыслу:
"Вперед, Хельмут, вперед, покажи Ивану, что ты не коротышка", командир следовал за Хельмутом, прикрывал его и нацеливал. "Ближе, ближе, еще!.. Молодчага, Хельмут! Теперь Иван не проснется... И не засматривайся!.. А я пишу письмо твоей Урсуле!" Концовку, выпадавшую из контекста, "Und ich shreibe den Brief an deine Ursula", Потокин, не отдавая себе в этом отчета, перевел машинально, с беглостью прилежного мальчика из языковой группы.
Почудилось Потокину, или забулькавший мотор взвыл с предсмертной тоской, или со стороны пришел и распространился над водой этот звук - звук нестерпимой обиды, безответной, сиротливой жалобы, совпавший с последними секундами "р-пятого"... но долго пролежал он в окопчике, потрясенный.
Звено, как и он, Василий Потокин, добросовестно вынесло из довоенных дней все, что могло, и вот его удел. Исполнить долг и погибнуть.
Пленный летчик из Ганновера вспомнился Потокину.
Его седая прядь, пошедшая пятнами шея.
Он не понял немца в тот раз.
Немец не объяснял, комментировал: связь, радио для него все равно, что магнето, дающее искру в мотор. Как мертв мотор без магнето, так для него немыслим вылет, воздушный бой без радио...
Сколько же нам нужно сил, времени, знания, думал Потокин, чтобы исполнить свой долг и - победить.
...Едва отбыл Потокин по срочному распоряжению Хрюкина в местечко Гумрак, как прямое попадание мины развеяло трофейную радиостанцию ФУГ-17 по ветру...
В Калаче Хрюкин зацепился.
|< Пред. 103 104 105 106 107 След. >|