А внизу была земля   ::   Анфиногенов Артем Захарович

Под Валуйками сержант Хахалкин на третьем вылете не опознал "харрикейна", атаковал его как противника, получил в ответ по мордасам, был тем же "харрикейном" сбит, выбросился с парашютом, опустился рядом с КП... Лицо кроваво-синее, вспухшее, глаз не видно, парашют из рук не выпускает... Мог в оправдание нагородить семь верст, а что заявил? "Дураков жизнь учит, товарищ генерал". Что-то не слышно Хахалкина. Если жив, солдатом станет.

Короче говоря, тридцать часов - цифра не такая уж малая.

- Тридцать часов - цифра, - вслух сказал Хрюкин. Виктор Тертышный... Не обязательно брат. Брата мог но иметь,

- Он... откуда?

- Он из ЗАПа, товарищ генерал. Из техников. На финской был стрелком, добился направления в летное училище. Откуда отчислен.

- Даже?

- Вытурен! В личном деле записано: "по летной неуспеваемости".

- Но в кабину летчика все-таки попал! Со второго захода, что ли?

- Бывает, товарищ генерал: данных нету, по данным - нуль, а его тянут. Изо всех сил пропихивают. Мало еще, значит, с ним намаялись. Забывчивость какая-то, шут его знает, даже не пойму.

- Не помним ошибок. Собственных ошибок - не помним. Всякий раз начинаем, как будто сегодня родились.

...Его дети - первая кроха, которой нет, и вторая дочь, и сын, и третья, все вывезенные Полиной прошлой осенью в Свердловск, поднимались в детском садике под приглядом мамы-клуши. Их детский комбинат гремел на весь округ, такая славная подыскалась заведующая. Ее он видел, может быть, раз или два, а уж был наслышан о ней...