А внизу была земля   ::   Анфиногенов Артем Захарович

В тишине забулькали выхлопные патрубки.

Он ткнулся отяжелевшей от бессонницы головой в подушку, слыша, как металлический шелест переходит в многозвучный гул; моторы, заботливо прогреваемые, торопили .летчиков к кабинам, звали на бой...

А когда Силаев проснулся, солнце стояло высоко, и над крышей прокатывался гром: истребители возвращались на "пяточок" с задания.

На табурете, придвинутом к топчану, стоял остывший завтрак, валялись какие-то открытки. Открытки были цветными;

румяные пулеметчики под заснеженной елкой, припав к "максиму", косили немецких парашютистов. На оборотной стороне - столь же красочное обращение: "Боевой новогодний привет с фронта всем родным и знакомым!"

Одна открытка была надписана: "Гор. Ачинск... Контанистовой Наташе..." - прочел Силаев.

Химическим карандашом, крупно, в расчете на ребенка, нацарапан текст:

"Здравствуй крошечка Натуся!

Письмо твое получил где нарисован домик. Я повстречал папочку он рассказал мне про тебя ведь у меня тоже дочинька, но я за нее не знаю. Папа показал мне ваши фото на велосипеде и с бабушкой и козликами и твою киску, которую ты прислала папе. Мы оба рады, что свидились, когда еще свидимся? Дядя Степан".

- Кореша встретил, Контанистова, - радостно объявил с порога Конон-Рыжий. - Своим-то писать некуда, я с его Наташкой переписываюсь. - Он сел на табурет, строго перечитал свои каракули, вписал дату. - С Контанистовым мы на Херсонесе бедовали. Жуткое дело Херсонес.