А внизу была земля   ::   Анфиногенов Артем Захарович

воспоминание, детская мечта. Возвращался к Раисе. Ведь сколько еще впереди!

Где брать силы? Она поймет его. Его желание, неопытность в игре борьбе; как он ее страшится, мечтает о понимании... Поймет?

...Перед знакомым флигельком новоявленный кавалер боевого ордена Силаев замялся: входить ли... Входить? И демонстрировать себя, свои заслуги?

Попутчики поднавалили сзади, внесли его в прихожую.

- Здесь раздеваются? - спросил Борис.

- Обязательно, - пятилась перед ним Раиса, округляя глаза.

- Или не обязательно? - тянул Борис, не одобряя ее нарочито распахнутых ресниц. "Все-таки - манерна".

- Мерзляка! - тряхнула она чубчиком. - Поддерживается комнатная температура.

- Комнатная?

- Да, да, да...

- Была не была, рискнем...

Перо жар-птицы озарило коридор!

Сам Борис с трудом удерживался, чтобы не косить па левый карман гимнастерки, на свой сияющий, обмытый "боевик", но вера в его чары почему-то поубавилась. Он взялся за гребень. Парикмахер, наезжавший в полк, его не заставал, - то он на вынужденной посадке, то на излечении, и после месяцев дикого, не укрощенного ножницами роста, его гриве впору был скребок из конюшни племсовхоза. Конон-Рыжий раздобыл ему "царев гребень", как он сказал. Под напором "царевых" зубцов чуприна Бориса трещала и посверкивала, лицо было сосредоточенно-мученическим. Увы, предчувствия его не обманули: Раиса скользнула по его подвеске безучастно; скользнула, направилась к дальнему гвоздочку, повесила его куртку.