Александр Солженицын. Гений первого плевка   ::   Бушин Владимир

Одна скала, гробница славы

Там погружались в хладный сон

Воспоминанья величавы:

Там угасал Наполеон.



Там он почил среди мучений.

И вслед за ним, как бури шум,

Другой от нас умчался гений.

Другой властитель наших дум…

Другой, как известно, Байрон. И если великий поэт, как властитель дум современников, вне сомнения, то можно ли так назвать и Наполеона? Ведь он вызывал не только восторги и похвалы, но и проклятия, презрение, насмешки. Чего стоит хотя бы один только его иронический образ в «Войне и мире» Толстого. Но даже ирония Толстого тут ничего не может изменить: бесспорно, Наполеон был властителем дум современников.

Во время войны или вскоре после нее кто-то написал такую вот затейливо-каламбурную по рифме, но справедливую по сути эпиграмму на Пастернака:

Хоть ваш словарь невыносимо нов,

Властитель дум не вы, но Симонов.

Да, именно Симонов во время войны был самым популярным поэтом, самым сильным властителем дум современников, особенно русской молодежи, несмотря на то что покойный Леонов считал, будто «у него нет языка», а здравствующий Николай Дорошенко объявил его бесталанным евреем.

Эта книга вышла в серии «Властители дум», и речь в ней идет об Александре Солженицыне.