Бермудский треугольник   ::   Бондарев Ю В

- Кстати, из мыслей мудреца можно вывести современную формулу. Праведник погибает в своей праведности, потому что впечатлительная душа, нечестивец долго живет в своем нечестии, ибо служит дьяволу во всех вариантах и отдается в каждой подворотне за рубль.

Это ты должен знать. Учись у мудрых до гробовой доски. Надо бы уметь охлаждать сердце. Демократы-долгожители... из племени нечестивцев. Подозреваю, что ты праведник, хотя...

- Что "хотя"?

- Хотя твой дед и твой отец таковыми не являются. Андрей помял пальцами лоб и виски, смиряя нависшую над бровями боль, и, не сумев успокоить ее, сказал:

- Я не праведник и не Дон Кихот. И ни в какой великой печали не пребываю. Это не печаль. Печаль - очень уж поэтично, дедушка.

- А что? Что? Что у тебя на душе?

- На душе? - усмехнулся Андрей вспухшими губами. - Какая тут душа? Ненависть, презрение... и что-то другое... какое-то отвратительное бессилие...

Оно, это смешанное чувство, все время было с ним, темное отчаяние и безысходное унижение, о чем он не мог думать без внутренней дрожи. Демидов присел к столу, не глядя на Андрея, начал машинально перелистывать Библию. Андрей налил себе водки, но пить не стал: его подташнивало, истязающая боль колотила в висках тупыми молоточками, не проходило головокружение, и уже он определил для себя, что это были явные признаки сотрясения мозга.