Бермудский треугольник   ::   Бондарев Ю В

- Ну как безделушка?

- Понятно, - пробормотал Андрей, овеянный смешанным запахом старого шелка и терпковатых духов, исходившим от шали, должно быть, не один год пролежавшей в шкафу, и спросил некстати: - Это бабушкина шаль?

- Бабушка быЛа красавица. Из-за нее в гражданскую войну два юнкера в Киеве дрались на дуэли. По сравнению с ней я дурнушка.

Она села на диван, продолжая кутаться в шаль, потом отбросила ее, вскинула голову с вызывающей смелостью:

- Значит, вам не понравилось? Дурнушка нарядилась в дорогую шаль? Веснушчатая каракатица в шелках?

- Танечка! - взмолился Андрей, почему-то боясь, что сейчас она может бесцеремонно выпроводить его или сама выйти из комнаты, и пошутил: - Я подам на вас в суд за клевету. Если бы все женщины были такими веснушчатыми, как вы, то все каракатицы сошли бы с ума от зависти. Я просто хотел сказать, что вам надо все-таки поступать в театральное училище, раз вы не хотите в какой-нибудь институт. Ведь то, о чем вы говорите, - не профессия. Потом... разве можно жить, как на витрине?

Таня закинула ноги на диван, одна туфля, видимо, жала ей, и она сбросила ее на пол.

- Вас это не шокирует? - спросила она, вроде досадуя на себя.

- Нет.

- Так вот, а ваша профессия - что это такое? Свет в окошке? Копаться во всяких там политических событиях, происшествиях, во всяких глупых склоках, сплетнях и мерзостях - можно сойти с ума и завизжать! Я в школе терпеть не могла всякие громкие слова!

- Нет, Танечка, я теперь не копаюсь в разных происшествиях и глупых склоках, - сказал Андрей. - Нашу газету закрыли по финансовым обстоятельствам, сотрудников отпустили в длительный отпуск. Двое уже с трудом устроились на телевидение.