Блокада (Книга 2)   ::   Чаковский Александр

Обычно осторожный Пастухов тоже был за немедленное возвращение.

Они разыскали Разговорова, он сидел на пеньке возле своей "эмки" и курил.

- Как дела, сержант, можем ехать? - спросил Звягинцев.

Разговоров вскочил, отбросил в сторону самокрутку и с готовностью ответил:

- Хоть до самого Берлина, товарищ майор! Кузов слегка заварили, два ската новых получил да еще канистру полную с собой дали. Немецкую канистру, трофейную! Сам Ворошилов, говорят, распорядился!

- Сочиняешь, сержант! Опять, наверное, дружка нашел, - усмехнулся Звягинцев.

- Почему же сочиняю, товарищ майор? - обиженно произнес Разговоров. Машина-то теперь у нас особая, маршальская, сам Клим Ворошилов на ней ездил! Вот кончится война, мы ее в музей военной славы сдадим. И дощечка будет висеть: "Такого-то числа в этой машине...", ну и так далее.

Он завел мотор. "Маршальская" машина стояла, подрагивая, дребезжа разбитыми крыльями.

Звягинцев и Пастухов сели на заднее сиденье.

- Той же дорогой поедем, в объезд, - сказал Разговоров. - Основную-то фриц за день, наверное, еще больше исковырял.

Перспектива снова объезжать лес и, следовательно, делать крюк, углубляясь на юг километров на десять, мало улыбалась Звягинцеву. Однако он понимал, что другого выхода нет. Он переглянулся с Пастуховым, тот молча пожал плечами, как бы говоря: "Не хотелось бы, но что поделаешь!"

Было еще светло, хотя солнце уже зашло и небо потемнело.