Блокада (Книга 3)   ::   Чаковский Александр

- Голос Сталина стал жестким, грузинский акцент усилился. - Мы не знаем, из кого состоит это, извините за выражение, правительство, - слово "правительство" Сталин произнес "правытэлство", и от этого оно прозвучало саркастически, - то ли это белогвардейская шваль, пытающаяся проскользнуть в Питер между ног немцев, то ли какие-нибудь другие немецкие марионетки. Во всяком случае, по слухам, они готовятся отслужить благодарственный молебен в Казанском соборе по случаю избавления от проклятых большевиков... Вот мы и думаем: не пойти ли им навстречу, не отслужить ли для них вместо молебна панихиду силами кронштадтской артиллерии? Уточнить место, накрыть район и пропахать его поглубже! В Кронштадте, несомненно, еще есть моряки, которые в свое время били по Юденичу. Уверен, они с особым чувством ударят по его последышам. У меня все, - сказал Сталин. - У тебя есть вопросы?

- Пока только один, товарищ Сталин. Есть ли ответ от Черчилля?

Речь шла об ответе на предложение Советского правительства перебросить на советско-германский фронт несколько английских дивизий для совместной борьбы против общего врага.

- Есть, - с усмешкой в голосе произнес Сталин. - Черчилль ответил, что не может. - Он помолчал и добавил: - В девятнадцатом мог. А теперь, видите ли, не может. - Эти слова - "нэ можэт" - снова прозвучали унижающе-презрительно. - У тебя все?

- Да, у меня все, - ответил Жданов.

- Тогда передай братский привет товарищам питерцам.