JК
Блокада (Книга 4) :: Чаковский Александр
Страница: 263 из 444Они сидели, лежали или стояли с какой-то молчаливой покорностью, видимо привыкнув уже к пребыванию в таких вот подвалах. Только когда сверху доносился особенно сильный взрыв бомбы или разрыв снаряда, все, точно по команде, поднимали головы и на несколько секунд застывали в настороженном, тревожном ожидании.
Вынужденное бездействие раздражало Суровцева. Взглянув на часы, он увидел, что уже половина шестого. Неизвестно, сколько продлится тревога. А ведь ему предстоял еще длинный путь, причем с наступлением темноты опасность быть задержанным патрулем возрастала.
От нечего делать стал постукивать согнутым пальцем по влажной стене, стараясь определить ее толщину. Это легкое постукивание и привлекло к нему внимание сидевшей у двери дежурной.
Она оглядела Суровцева, взгляд ее остановился на его висевшей на перевязи руке - Суровцев умышленно не снял перевязь, надеясь, что к раненому патруль будет меньше придираться, - и решительно сказала:
- А ну, граждане, дадим посидеть раненому командиру!
Люди на ближайшей к Суровцеву скамье потеснились, и на краю ее оказался кусочек свободного пространства.
- Садись, садись, товарищ командир! - сказала дежурная, и ее грубый, низкий голос прозвучал неожиданно мягко. - Я-то от двери отойти не могу дежурю, пост мой здесь по инструкции... А ты садись! С фронта небось? спросила она, когда Суровцев поспешил сесть, чтобы только не привлекать к себе излишнего внимания.
Вынужденное бездействие раздражало Суровцева. Взглянув на часы, он увидел, что уже половина шестого. Неизвестно, сколько продлится тревога. А ведь ему предстоял еще длинный путь, причем с наступлением темноты опасность быть задержанным патрулем возрастала.
От нечего делать стал постукивать согнутым пальцем по влажной стене, стараясь определить ее толщину. Это легкое постукивание и привлекло к нему внимание сидевшей у двери дежурной.
Она оглядела Суровцева, взгляд ее остановился на его висевшей на перевязи руке - Суровцев умышленно не снял перевязь, надеясь, что к раненому патруль будет меньше придираться, - и решительно сказала:
- А ну, граждане, дадим посидеть раненому командиру!
Люди на ближайшей к Суровцеву скамье потеснились, и на краю ее оказался кусочек свободного пространства.
- Садись, садись, товарищ командир! - сказала дежурная, и ее грубый, низкий голос прозвучал неожиданно мягко. - Я-то от двери отойти не могу дежурю, пост мой здесь по инструкции... А ты садись! С фронта небось? спросила она, когда Суровцев поспешил сесть, чтобы только не привлекать к себе излишнего внимания.