JК
Блокада (Книга 4) :: Чаковский Александр
Страница: 52 из 444После доклада Артемьева Сталин сразу же позвонил Берия, вызвал его к себе и спросил, не поступало ли по линии особых отделов каких-либо сведений, подтверждающих проникновение противника восточное Спас-Деменска. Берия ответил, что таких сведений нет и быть не может.
Он сидел в кресле напротив Сталина и уверенно смотрел на него своими маленькими, прикрытыми круглыми стеклами пенсне глазами.
- Нет, товарищ Сталин. Нет! Исключается, - говорил Берия. - Наверное, летчики обознались, приняв нашу колонну за немецкую.
Видя, что это не убедило и не успокоило Сталина, Берия тут же выдвинул другую версию. Понизив голос и перейдя на грузинский язык, он высказал предположение, что доклад воздушной разведки - не что иное, как провокация немецких агентов, проникших в штаб Московского округа и теперь сеющих панику.
Сталин не сводил с него пристального, настороженного взгляда, но молчал.
Тогда Берия уже твердо заявил, что не сомневается: это провокация.
Сталин не проронил ни слова, только кивком головы дал понять, что разговор окончен.
Берия покинул кабинет Верховного, убежденный, что упоминание о врагах, притаившихся в штабе МВО, сыграло свою роль. Он уже мысленно прикидывал, какими должны быть показания этих врагов и, в частности, что скажет командующий ВВС округа полковник Сбытов после того, как им займется Абакумов.
Но на этот раз Берия ошибся.
Он не учел, что Сталин тех дней во многом отличался от Сталина предвоенных лет.
Он сидел в кресле напротив Сталина и уверенно смотрел на него своими маленькими, прикрытыми круглыми стеклами пенсне глазами.
- Нет, товарищ Сталин. Нет! Исключается, - говорил Берия. - Наверное, летчики обознались, приняв нашу колонну за немецкую.
Видя, что это не убедило и не успокоило Сталина, Берия тут же выдвинул другую версию. Понизив голос и перейдя на грузинский язык, он высказал предположение, что доклад воздушной разведки - не что иное, как провокация немецких агентов, проникших в штаб Московского округа и теперь сеющих панику.
Сталин не сводил с него пристального, настороженного взгляда, но молчал.
Тогда Берия уже твердо заявил, что не сомневается: это провокация.
Сталин не проронил ни слова, только кивком головы дал понять, что разговор окончен.
Берия покинул кабинет Верховного, убежденный, что упоминание о врагах, притаившихся в штабе МВО, сыграло свою роль. Он уже мысленно прикидывал, какими должны быть показания этих врагов и, в частности, что скажет командующий ВВС округа полковник Сбытов после того, как им займется Абакумов.
Но на этот раз Берия ошибся.
Он не учел, что Сталин тех дней во многом отличался от Сталина предвоенных лет.