Блокада (Книга 4)   ::   Чаковский Александр

Большой, грузный, в кожаном пальто-реглане летчик стоял перед Вороновым и, типично по-граждански взмахивая руками, говорил:

- Не надо нам этих "ястребков", товарищ генерал, послушайте меня - не надо! Без них спокойно долетим, я ручаюсь! Зачем они нам, только "мессеров" привлекать будут!

Воронов покачал головой, но летчику показалось, что генерал колеблется, и он громко, потому что гул моторов заглушал его голос, с еще большей настойчивостью продолжал:

- По метеосводке видимость - дрянь, туман. Мы над Ладогой на бреющем пролетим, тихо-спокойно! А тут чуть не целая эскадрилья. Прикажите отставить!

Воронов понимал, что аргументы летчика не лишены основания. Но что он мог сделать, если самолеты прикрытия приказал направить сам Сталин и отказаться от этого не удалось?

- Ничего не могу изменить, - твердо сказал Воронов, - полетим с прикрытием. - И, чтобы летчик не подумал, что он просто трусит, добавил: Таков категорический приказ!

Он нетерпеливо посмотрел на часы и направился к трапу.

...Уже через полчаса самолет попал в полосу сплошного тумана. Время от времени он проваливался в воздушные ямы, в тогда Воронов, не отдавая себе отчета в бесполезности этого движения, хватался рукой - не за подлокотник, а за внутренний карман кителя, в котором лежал боевой приказ Ставки, на этот раз уместившийся в обычном, почтового размера конверте.

До Ленинграда оставалось еще не менее двух с половиной - трех часов лета.

Зная, как настаивает Сталин на соблюдении секретности, Воронов не был уверен, что Военный совет Ленфронта извещен о его прибытии. Он подумал о том, что в этом случае неизбежна проволочка, связанная с вызовом машины. Скорей бы попасть в Смольный!

Он представил себе, как войдет в кабинет Жданова, как сообщит о цели, с которой приехал.