Братья Гримм   ::   Герстнер Герман

Но не всегда ему удавалось писать так сдержанно, часто с невыразимой болью вспоминал он о смерти своего сына: «За два часа до того, как его добрые глазки перестали нас узнавать, он еще тянулся ручонками к серебряным колокольчикам, пытался играть с ними, но тут же ронял их. Такого доброго иласкового ребенка теперь больше нет, он плакал, когда ему было больно, но я никогда не видел у него злого выражения лица. Ночь, когда он умирал, была ужасной. Я никогда не забуду, как упорно и с каким трудом билось под моей рукой его крошечное сердечко. Он боролся со смертью в течение двенадцати часов и закрыл глазки лишь с последним вздохом...»

Много месяцев спустя Вильгельм признавался, что ему постоянно видится во сне та длинная и ужасная ночь. Горькое испытание вновь ясно напомнило скорбящему отцу о том, что есть ценное и непреходящее на этом свете: «Я внутренне почувствовал, что любовь — это единственное, что действительно может утешить». И он с благодарностью увидел, как еще больше в эти горестные часы открылось ему «невероятно доброе сердце» его жены, увидел переживания Якоба, который «сидел двенадцать часов у кроватки ребенка, склонившись над ним, до его последнего вздоха».

Горестное время прошло, и семья Гриммов вновь пережила радость. В 1827 году сестра Лотта родила сына Фридриха, а 6 января 1828 года у Вильгельма и Дортхен Гриммов родился тоже сын — Герман, который впоследствии стал искусствоведом.