Брехт   ::   Копелев Лев Зиновьевич

Так в кристалле антрацита спрессованы энергия солнца и соки земной плоти.

На рассвете

Ели медно-красны.

Я их видел такими же

Полстолетия назад,

Еще до мировых войн,

Молодыми глазами 52 .

Новые стихи так же прогреты живым дыханием земли, как и самые ранние баллады. Но теперь глубинные подпочвенные силы подвластны отчетливой мысли, как в его зрелой политической и философской лирике. Спокойная, даже в горе, в тоске, негромкая, приветливая мудрость возникает уже в стихах изгнания. Мудрость того сосредоточенного понимания своих болей и радостей, которое придает им новую поэтически отстраненную жизнь и становится словом, открытым для всех, устремленным ко всем.

Я сижу на обочине дороги,

Шофер меняет колесо.

Мне худо там, откуда я еду,

Мне худо там, куда я еду.

Почему же я слежу за работой шофера

С таким нетерпеньем? 53

Шесть строк предельно конкретны. Протокольно сухая лаконичная опись простых наблюдений, ни одной метафоры, даже ни одного прилагательного, никаких подробностей. Предельно сдержанны высказанные чувства и мысли. Но при этом — вернее, именно в этом — беспредельно поэтическое обобщение. Это обобщение трагедийного и стоического мировосприятия. Возникание нового стиля можно проследить в стихах «Хрестоматии войны», которые писались еще в Дании и в Швеции, как тексты к снимкам.

Из читальных зал

Выходят убийцы.