Бухенвальдский набат   ::   Смирнов Игорь

Весь лазарет был поднят на ноги, чтобы спасти его, но тщетно. Через три дня политрук Советской Армии, коммунист Григорий Екимов умер. Тимофея Савина потом вернули в лагерь, и он вместе с нами дождался освобождения.

Так прошел октябрь — с тяжелыми тучами, холодными ветрами и мрачным настроением. Приближается еще более мрачное время, ноябрь-пора мокрого снега, оттепелей, еще большей сырости и туманов. Но подпольная жизнь лагеря мало-помалу снова начинает оживляться. Эсэсовцы сумели нанести удар по подполью, но это ранение не смертельное. По сути, они не подобрали ключей к организации, не проникли вглубь, не сумели раскрыть ни один из наших планов. Конспирация оказалась на высоте! Так неужели от страха притихнуть и молча ждать, когда эсэсовцы придумают еще что-нибудь против нас?!

Захожу на 44-й блок, к Валентину Логунову.

— Как дела?

— Очень хорошо, Иван Иванович. Полный батальон в вашем распоряжении. Никто не унывает. А вам сюрприз: создана авторота.

— А машины? — спрашиваю я.

— Конечно, пока без машин, — Валентин победно ухмыляется. —Но и машины будут, как только захватим гараж эсэсовцев.

— Что же это за рота? Объясни!

— А очень просто. Разве среди нас мало шоферов или водителей танков? Почему бы им не изучить немецкие машины? У нас есть дока по этому делу — Генка Щелоков. Знает все марки автомобилей. Ему поручили создать роту и пока теоретически научить водить любую машину из тех, которые мы видим в лагере.