Бухенвальдский набат   ::   Смирнов Игорь

Пленные ждут своей участи в 17-м блоке.

Он смеется громко, раскатисто, треплет за плечи, обнимает, и я, невысокий, весь как-то пропадаю в его объятиях и до дна ощущаю в эти минуты, что такое счастье.

Никогда ничего подобного не было в моей жизни. Вот оно — живы! Победили! Свободны! Впереди Родина! А здесь друзья! Нет, братья! Нет, еще более сильные и крепкие слова нужны мне, чтобы назвать вот этих людей, собравшихся в комнате, где еще вчера эсэсовцы распоряжались нашими судьбами!..



Глава 16. Клятва

19 апреля 1945 года. Четверг. 20 часов. В свете опускающегося к Веймару солнца замерли на аппельплаце четкие колонны бухенвальдцев 21000 человек. Сейчас начнется траурный митинг в память погибших в Бухенвальде. Играет лагерный оркестр. Звучит Бах, Гендель, Бетховен, Чайковский. Хочется, чтоб тихо было в душе. Это для того, чтоб вспомнить тех, кто забыт, чтобы воскресить в памяти то, что казалось потерянным.

Играет оркестр.

А на плацу тишина…

Уже неделю Бухенвальд живет новой жизнью. Нельзя сказать, что она радужно легка и радостна.

Когда улеглись первые бурные восторги, стало особенно видно, в каком состоянии люди. 5 тысяч из 21 больны, не менее половины из них должны умереть от болезней и истощения. Нет никакой надежды, что они останутся в живых. Теперь они имеют белый хлеб, масло, одежду, уход, но жить им осталось день-два-неделю. Каждый день умирают десятки людей.

Проходишь по узкому коридору бараков. То там, то здесь поднимается голова.