Декабрь-91 Моя позиция   ::   Горбачев Михаил Сергеевич

Когда же я узнал, что в Минск поехали Бурбулис и Шахрай, мне все стало ясно. Бурбулис в свое время написал записку, она "гуляла" по столам у многих, хотя и под грифом "строго конфиденциально". В чем смысл этой записки? В том, мол, что Россия потеряла уже половину из того, что она выиграла после августовского путча, хитрый Горбачев плетет сети, реанимирует старый центр, и его будут поддерживать республики. Все это невыгодно России, и это надо остановить, прервать. План Явлинского -- это, мол, сильный центр и т. п. Российский план состоит в другом: независимые республики и государства и некое образование для "бракоразводных" процессов. Не для того, чтобы сотрудничать, а для того, чтобы независимость превратилась в отделение. Словом, тайное становилось явным -- достигнутые договоренности просто отбрасывались.

Российское руководство тяготил какой бы то ни было центр. Оно действовало по принципу: сейчас или никогда. Вот где корни того, что произошло в Минске, в Беловежской Пуще. И это самая крупная ошибка президента Ельцина. Тревожные дни...

Первые дни декабря были наполнены тревогой. Не только журналисты, но и зарубежные государственные, общественные деятели искали контактов со мной. Они хотели знать, что происходит и какая судьба ждет те грандиозные начинания, которые оказали огромное воздействие на всю мировую ситуацию. Больше того, они искали в моих оценках подтверждения надежды, что не пойдет все прахом.