Деловые бумаги   ::   Гоголь Николай Васильевич

Цензура не решается пропустить из моей книги статей, касающихся должностных лиц, тех самых статей, при составлении которых я имел неотлучно перед своими глазами высшие желания души вашегоимператорского величества. Цензура находит, что статьи эти не вполне соответствуют цели нашего правительства; мне же кажется, что вся книга моя написана в духе самого правительства. Рассудить меня в этом деле может один тот, кто, обнимая не одну какую-нибудь часть правления, но все вместе, имеет чрез то взгляд полнее и многостороннее обыкновенных людей и кто сверх того умеет больше и лучше любить Россию, чем как ее любят другие люди; стало быть, рассудить меня может один только государь. Всякое решение, какое ни произнесут уста вашего императорского величества, будет для меня свято и непреложно. Если, благоволивши бросить взгляд на статьи мои, вы найдете в них всё сообразным с желаньями вашими, я благословлю тогда бога, давшего мне силы проразуметь не криво, а прямо высокий смысл ваших забот и помышлений. Если же признаете нужным исключить что-нибудь из них, как неприличное, происшедшее скорей от моей незрелости и от моего неуменья выражаться, чем от какого-нибудь дурного умысла, я равномерно возблагодарю бога, внушившего вам мысль вразумить меня, и облобызаю мысленно, как руку отца, вашу монаршую руку, отведшую [В подлиннике: отвевшую] меня от неразумного дела. В том и другом случае с любовью к вам по гроб и за гробом остаюсь вашего императорского величества признательный верноподданный

Николай Гоголь.



1

Печатается по подлиннику (ПБЛ), представляющему собой автограф с карандашными вставками и исправлениями Гоголя.