Девятый том   ::   Петрушевская Людмила Стефановна

Сейчас Ана собирается рожать второго ребенка, учится в университете на биолога и взяла к себе жить попугая и Розу Люксембург, чтобы они не ощущали себя сиротами. А историю со своей работой в булочной она воспринимает как легкий бытовой героизм, и ее дети тоже когда-нибудь не будут клянчить у матери важную вещь, а заработают на нее…

Ну что, может быть, дать и ребятам в детдомах право как-то работать в подмастерьях? Кончился ведь социализм. Надо учиться жить в этих новых условиях. Заработают дети собственную копейку, купят себе жвачку… Плохо ли?

Я сама, уличный ребенок, в девять лет увидела свою маму.

Большего счастья в своей жизни я не испытывала. Ну, может быть, после родов. Или когда дети играли отчетный концерт в музыкалке.

Оставьте мать ребенку. И не бросайте их одних в голоде. Хотя кому я сейчас это пишу?

Вам, добрые люди.

2002 год



Ответ на анкету журнала «N agyvilag»

(Rivista della Letteratura mondiale, Budapest)



Один американский журнал как-то попросил нескольких известных писателей ответить на вопрос: «Какое влияние на общество имеет литература?» Набоков ответил: «Никакого». Ваше мнение.

Смею утверждать: общество, т.е. народ, не имеет мозга.

То есть каждый народ имеет свой мозг — мыслителей разного толка.

Но, как любое тело, и это могучее, огромное Тело (народ) знать не знает свой ум.

Оно живет другим умом — это спинной, технический и химический мозг, который дает возможность хорошо жить.