JК
Елена Зейферт. Имя его любви - фольклор (интервью с Игорем Гергенрёдером) :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 14 из 35Они, как и я, знали, что пережили наши родители в трудармии. Мы понимали: то, о чём нам толкуют в школе, то, что передают по радио, показывают по телевидению, не всегда правда и никак не мешает присутствию страшного в жизни. Мы чувствовали неприязнь к официозу, распевали без посторонних переделку пионерской песни “Куба, любовь моя!”. Мы пели:
Куба, отдай наш хлеб!
Куба, возьми свой сахар!
Куба, отдай установки ракет!
Куба, пошла ты на ...!
Откуда песенка прилетела в наш двор? Потом я узнал, что она была распространена среди подростков той поры, её знали в разных городах. Тогда же, при Хрущёве, после полёта Гагарина пели:
Юра, Юра, ты могуч,
Ты летаешь выше туч!
Соберёшься на орбиту,
Захвати с собой Никиту,
Чтобы этот п...
Не ... рабочий класс!
Словом, в обязательные для пионера, для комсомольца идеалы я не верил, и потому носить в себе страшную правду было естественно.
***
Е.З.: В вашей повести “Грозная птица галка”, столь ярко открывающей цикл “Комбинации против Хода Истории”, пятнадцатилетний герой Лёнька, рядовой белой дивизии, не сразу осознаёт трагедию сообщённой ему страшной вести — гибели старшего брата. Только через время к мальчику приходит боль… Можно ли объяснить эту ситуацию общей оторопью в то смутное время? Или индивидуальной натурой героя?
И.Г.: Отцу, когда тот был ребёнком, подростком, брат Павел едва ли не всегда виделся в движении и притом в щеголеватом движении.
Куба, отдай наш хлеб!
Куба, возьми свой сахар!
Куба, отдай установки ракет!
Куба, пошла ты на ...!
Откуда песенка прилетела в наш двор? Потом я узнал, что она была распространена среди подростков той поры, её знали в разных городах. Тогда же, при Хрущёве, после полёта Гагарина пели:
Юра, Юра, ты могуч,
Ты летаешь выше туч!
Соберёшься на орбиту,
Захвати с собой Никиту,
Чтобы этот п...
Не ... рабочий класс!
Словом, в обязательные для пионера, для комсомольца идеалы я не верил, и потому носить в себе страшную правду было естественно.
***
Е.З.: В вашей повести “Грозная птица галка”, столь ярко открывающей цикл “Комбинации против Хода Истории”, пятнадцатилетний герой Лёнька, рядовой белой дивизии, не сразу осознаёт трагедию сообщённой ему страшной вести — гибели старшего брата. Только через время к мальчику приходит боль… Можно ли объяснить эту ситуацию общей оторопью в то смутное время? Или индивидуальной натурой героя?
И.Г.: Отцу, когда тот был ребёнком, подростком, брат Павел едва ли не всегда виделся в движении и притом в щеголеватом движении.