JК
Елена Зейферт. Имя его любви - фольклор (интервью с Игорем Гергенрёдером) :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 8 из 35И, разумеется, “не пошли”. Когда в перестройку барьеры рухнули, я прочитал “Заветные сказки” Афанасьева. В них много жестокости, они замешены на злобном унижении женщины. Мне говорили: Афанасьев не придумал, а записал это, таковы были народные нравы. Тогда я решил противопоставить сказкам весёлые сказы, где женщина — прелестная, раскованная — владела бы магией игры. Напряглись память, воображение, фантазия. Во время работы думалось: если известно, что Афанасьев записал сказки, отчего мне прямо не сказать того же о моих сказах?
Сборник быстро расходился, однако мне пришлось услышать, что я приписываю сказы народу, дабы на этом “выехать”. Тогда я решил указать моё авторство.
***
Е.З.: Что позволено народу, не позволено одному автору… Ссылка на фольклор облегчила издание книги?
И.Г.: Да, это точно.
***
Е.З.: Игорь, ваши эротические сказы определены вами как буколические. Действие в сказах, в основном, протекает на привольной природе, людей связывают между собой чувственные отношения… Верите ли вы сами в идиллию любого рода, возможна ли она?
И.Г.: Вернусь к моим поездкам с другом на мотоцикле. Нам встретилось занятное обстоятельство, своего рода курьёз тогдашней системы снабжения. Едва ли не в каждом сельском магазине мы видели сухое белое вино. Стоило оно дороговато, градусов имело мало, народ пренебрегал им как слабенькой кислятинкой.
Сборник быстро расходился, однако мне пришлось услышать, что я приписываю сказы народу, дабы на этом “выехать”. Тогда я решил указать моё авторство.
***
Е.З.: Что позволено народу, не позволено одному автору… Ссылка на фольклор облегчила издание книги?
И.Г.: Да, это точно.
***
Е.З.: Игорь, ваши эротические сказы определены вами как буколические. Действие в сказах, в основном, протекает на привольной природе, людей связывают между собой чувственные отношения… Верите ли вы сами в идиллию любого рода, возможна ли она?
И.Г.: Вернусь к моим поездкам с другом на мотоцикле. Нам встретилось занятное обстоятельство, своего рода курьёз тогдашней системы снабжения. Едва ли не в каждом сельском магазине мы видели сухое белое вино. Стоило оно дороговато, градусов имело мало, народ пренебрегал им как слабенькой кислятинкой.